Это была чистая правда. Рисунок, что вышел из-под руки маленькой гостьи, выглядел так, будто его создал ребёнок на несколько лет старше. Тщательно прорисованные детали, выразительные эмоции на лицах персонажей, умело переданное движение. Только вот сам сюжет настораживал, мягко говоря.
Малышка изобразила на чистом листе маленькую девочку. Крошка сжалась вся, судя по всему, от страха. А над ней нависала страшная ведьма с огромными когтями и крючковатым носом. Чёрные растрёпанные волосы, злобно изогнутые брови. Старуха занесла руки над маленькой девочкой, явно намереваясь причинить ей вред. А за спиной ведьмы довольно ухмылялось странное существо. То ли тролль, то ли злобный гном. А с противоположной стороны листа, видимо, на выручку девочке, на рыжем коне скакал принц. На голове его сияла огромная корона. Плащ за спиной развевался. Только вот принц этот был очень далеко. Успеет ли, спасёт ли малышку? Тревожный рисунок. Как психолог Маша понимала: этот сюжет — он многое может объяснить. Нужно захватить рисунок с собой в полицейский участок. Местные психологи сделают свои выводы.
— А это кто? — Маша указала пальцем на злобную старуху. Она совсем не ожидала ответа, но…
— Ведьма злая, она меня обижает, — тихо произнесла девочка.
Голосок у неё был слабый и дрожащий.
— А это кто? — теперь Маша указывала на существо за спиной ведьмы. Ей важно было, чтобы девочка продолжала говорить.
— Это… это жених ведьмы, тоже злой и плохой, но слабый.
— А это принц? Он спасёт девочку?
— Это принц, это мой папа, он меня всегда спасает.
В этот момент в дверь громко постучали. Девочка вздрогнула и замолкла. Маша поняла: теперь от малышки снова будет тяжело добиться хотя бы одного слова. А это… это, наверное, уже полиция.
Люди в форме напугали малышку. Она, дрожа всем своим крошечным тельцем, пряталась за спиной Маши, пока та объясняла им ситуацию. Стражи закона уже были в курсе, Татьяна им всё объяснила, и, конечно, никто не возражал против того, чтобы Маша поехала с девочкой в отделение. Малышка не отпускала Машину руку. Испуганно жалась к ней по дороге в участок, разглядывала взрослых. Все улыбались девочке, старались её немного развеселить. Но куда там? Снова девочка, начавшая было говорить, замкнулась и замолчала. Маша гладила малышку по голове, шептала ей что-то успокаивающее. Но та была как холодный камень, напряжённая, застывшая. Явно кроха перенесла совсем недавно серьёзный стресс. И эти жуткие следы на её теле… Ребёнка будут осматривать медики. Это необходимо для оформления протокола. Маше в этот момент нужно быть рядом с малышкой, держать её за руку. Девочка открылась и доверилась ей. Она — единственный взрослый, рядом с которым эта кроха чувствует себя в безопасности. Значит, Маша будет рядом, пока девочке это нужно.
Как же всё-таки её зовут? Малышка начала говорить. Наверное, в этот момент от неё можно было добиться важной информации: имя, возраст, понять, что случилось с ребёнком. Но приехала полиция, девочка снова закрылась, момент оказался упущен.
По дороге одному из группы полицейских позвонили. Из разговора этого человека Маша поняла: речь идёт именно о её девочке. Отец ребёнка нашёлся, коротко сообщил мужчина после того, как закончил разговор. Оказывается, он ещё несколько часов назад заявил о пропаже дочери. Вроде как убежала она из кафе.
— Разберёмся, — ответил ему один из его коллег.
Полицейские говорили мало. Да и не хотела Маша в присутствии малышки их расспрашивать. Но отец девочки — он вызывал большие сомнения. Почему малышка от него сбежала? Как он допустил, что у неё появилось столько травм? Может, это он? Может, потому-то она и убежала? Но тут же в памяти всплыл детский рисунок. На нём юная и, вне всяких сомнений, талантливая художница изобразила отца в виде принца, который, по её же словам, мчался на выручку малышке. Он хотел спасти её от ведьмы и злобного существа, ухмыляющегося за спиной страшной старухи.
В отделении их встретила женщина в форме, представившаяся детским психологом. Она ласково улыбнулась девочке и протянула ей руку. Но малышка лишь крепче вцепилась в Машу. Кроха дрожала, ей было страшно. Оно и понятно — чужое место, множество незнакомых людей вокруг. И все смотрят на нее, что-то говорят, о чем-то спрашивают. Маше даже пришлось взять малышку на руки. Девочка тут же обвела её шею руками и уткнулась Маше в плечо лицом, словно прячась от враждебного мира.
— Эта девушка нашла ребёнка, и девочка вроде как к ней прониклась, — объяснил один из полицейских. — Начальник разрешил ей присутствовать на всех процедурах, пока ребёнок в себя не придет. Ну и как бы Мария у нас главный свидетель на данный момент.
Женщина в форме кивнула.
— Я детский психолог, — обратилась она к Маше. — Моя задача — обеспечить комфорт ребёнка. Девочке явно спокойнее у вас на руках, так что, если вас не затруднит…
— Конечно не затруднит, — заверила Маша. — Я буду с ней, сколько потребуется.
Маша ещё никогда не испытывала таких тёплых чувств к детям. Малышка доверяла только ей, искала у неё защиты, и девушка знала: она будет держать девочку на руках, пока ей это нужно. Машу и малышку проводили в отдельную комнату и оставили на время одних. Девочка немного осмелела, даже прошлась сама по кабинету, разглядывая его обстановку.
— Зайка, — обратилась к ней Маша, — эти люди хотят тебе помочь, узнать, кто тебя обижал, наказать этого человека.
Девочка внимательно смотрела на Машу. Она слушала и о чём-то думала.
— Назови мне своё имя. Мы ведь так и не познакомились, не успели. Меня вот Маша зовут.
— Кристина, — неожиданно ответила малышка.
Маша обрадовалась. Ребёнок снова заговорил, это просто отличный знак.
— Какое же у тебя имя красивое! У меня подружку детства Кристиной звали. Она была хорошая и очень милая, совсем как ты. Кристина, расскажи мне, пожалуйста, кто тебя обижал? Та ведьма?
Девочка кивнула. Она заметно напряглась, а в глазах снова появился страх. Маша поняла, что нужно действовать осторожнее.
— А кто эта ведьма? Ты её имя знаешь?
Кристина молча смотрела на Машу.
— Понятно.
Снова она отказывается говорить. Виной тому пережитый стресс. «Что же делали с этой малышкой?»
В кабинет вошел мужчина в гражданской одежде и уже знакомая женщина-психолог.
— Следователь Макаров, — представился мужчина. — Я провожу допрос отца девочки. Нужно, чтобы малышка поприсутствовала.
— Поскольку девочка спокойно себя чувствует только рядом с вами, — вступила в разговор психолог, — то очень вас просим побыть там. Так лучше для ребёнка.
Маша кивнула.
— Конечно. Именно для этого она и здесь.
Отцом Кристины оказался молодой мужчина. Высокий, темноволосый, с красивым смуглым цветом кожи. Он был очень похож на свою дочь. Вернее, она на него. Мужчина выглядел испуганным и очень растерянным. А ещё явно уставшим до невозможности. Увидев Кристину, он вскочил с места и кинулся к дочери. И малышка впервые за всё это время отпустила руку Маши. Она подбежала к папе. Тот обнял её, подхватил на руки.
Глядя на эту картину, Маша сразу поняла: отец Кристины не обижал девочку. Следы на теле — не его рук дело. Между отцом и дочерью совсем другие отношения. Только вот следователь… Он всё равно подозревал этого человека в преступлении. Смотрел на него по-особенному. Наверное, отец Кристины этого даже не замечал. Всё затмила радость от встречи с дочерью. Но Маша-то видела. Она всё понимала.
— Это Виктор Клементьев, — обратился Макаров к Маше. — Отец девочки, заявивший о её пропаже.
— Спасибо вам, вы нашли мою дочь и позаботились о ней. — Виктор теперь смотрел прямо на Машу. У него был открытый искренний взгляд, а глаза… черные-черные, как космос. — Страшно подумать, что могло бы случиться с ней на улице, с потерявшейся, одинокой маленькой девочкой.
— На теле Кристины обнаружены следы побоев, — произнёс Макаров. — До выяснения обстоятельств вы будете находиться под стражей.
— В смысле? Я же вам всё объяснил уже, — начал было Виктор.
— Таков порядок, — пожал плечами Макаров.
— А мой ребёнок?
— Ребёнка передадут в специальное учреждение до выяснения обстоятельств.
Тут уже не выдержала Маша. Нельзя Кристину сейчас от отца отрывать и передавать чужим. У девочки и так шок, потрясение. Если её поместят в приют, это всё только усугубит. Малышка получит ещё одну травму, от которой вряд ли быстро оправится, если вообще оправится. Виктор, отец малышки, это тоже прекрасно понимал.
— Я ведь объяснил вам уже всё.
— Травмы девочки зафиксированы, протокол составлен. Позвоните в Ореховское отделение. Есть постановление суда, в конце концов.
— Мы всё это выясним. Но сейчас ночь, узнать что-то мы сможем только утром. До выяснения мы обязаны вас задержать. Таков порядок.
— Мы не можем отдать вам девочку прямо сейчас, — вступила в разговор женщина-психолог. — Не переживайте, с ней поработают специалисты. Мы знаем, как сделать так, чтобы ребёнок не боялся и не переживал…
