Васелина не хотела вылезать из старого сундука в синях. Они с мамой играли в прятки. Женщина уже пару раз прошла мимо сундука и не догадывалась с него заглянуть. Васелина и сама раньше никогда сюда не пряталась. Только сегодня ей пришла в голову идея залезть в этот старый сундук. Даже пауки, которые туцновали туда-сюда, не испугали девочку. Мама часто играла с дочкой в разные детские игры, то в прятки, то в догонялки, жмурки, салочки и прочее. Не обходили стороной и дочки матери с куклами и пупсами.
Васелине особенно нравилось, когда мама была дочкой, а она исполняла роль мамы. Детского сада в деревне не было и как-то надо было развлекаться. Но с приходом папы с работы все игры прекращались. Дома должно было быть тихо. Он очень уставал и дома ему требовался отдых. Папа один работал в семье и один обеспечивал всех. Мама растила дочку в уважении к старшему к труду. Когда папа приходил домой и ложился отдыхать после ужина, Васелина выходила на двор.
Там у нее были свои развлечения и свои игрушки. Обычно все девочки боятся змей, лягушек, мышей и пауков. Васелина совсем их не боялась. Наоборот, они ей даже нравились, особенно змеи. Тут возле задней стены дома у нее было что-то вроде серпентария. Папа обустроил, раздобыл где-то пару старых аквариумов, которые уже пропускали воду. Установил на специальной полке, чтобы девочка могла достать и самостоятельно за ними ухаживать. В одном аквариуме жила большая жаба, которую звали Дуся, а во втором аквариуме уж Митька. Конечно, возиться с ядовитыми змеями Васелине никто не разрешил.
Жабу мама не разрешала брать в руки. От нее могли пойти прыщи и бородавки. А вот уш был совсем ручной. Иногда Васелине даже казалось, что он на свое имя откликается, хотя она знала, что змеи глухие. Так вот и проходило время в деревне. В этом году Васелина должна была пойти в школу. Слава богу, школа в деревне была своя и не надо было ходить в другую деревню или поселок. Только никому не разрешай называть себя Васькой. Ты Васелина, и никаких разговоров, говорила мама.
А если все равно будут называть, спрашивала девочка? А ты не откликайся, даже головой не поворачивай. Они и привыкнут. Все в твоих руках. Как сама себя поставишь, так с тобой и будут обращаться, говорила мама. А пока беззаботное детство продолжалось, можно было еще целое лето бегать, загорать, купаться, ловить ужей в лесу и играть с мамой в прятки. Ничто не предвещало беды. Васелина, дочка, где ты в конце концов? Я уж избегалась вся. Надо и дела делать, сказала мама и присела на крышку того самого сундука, где пряталась Васелина. Присела, наклонилась в сторону, повалилась, да и умерла.
Васелина хотела выбраться и крикнуть, мама, мама, я здесь, а ты не догадалась. Но крышку сундука было никак не открыть. Девочка чувствовала, что произошло что-то неладное, но поделать ничего не могла. Когда папа пришел с работы, обнаружил страшную картину – мертвую жену на сундуке, а внутри плачущую дочку. Никто не мог и предположить, что молодая женщина так тяжело больна. У нее был тромбов либид, в тот день было слишком жарко для подвижных игр, а она несколько раз подряд обошла весь дом, пока искала дочку, запыхалась.
Присела на сундук в синях, там, где прохладно. Тромб оторвался, закупорил сосуд в сердце и ее не стало. Вот так быстро и в одну секунду. Все под богом ходим, с каждым может случиться, говорили люди на похоронах. Васелина вообще не понимала, что случилось и от чего. Где-то в глубине души она винила себя за то, что залезла в тот проклятый сундук. Но правда в жизни такова, что никто не застрахован от такой болезни и никто не виноват, ни Васелина, ни тот сундук. Рано или поздно это должно было случиться.
Положенные 40 дней папа погоревал вместе с дочкой, а потом пришел домой и привел тетю Жанну. Соседи шептались, вот ведь какой оказался, хоть бы годик подождал. А чего ждать-то? Он хотел, как лучше, чтобы у дочки была мама, чтобы дома уютно, хозяйство опять же. Тетя Жанна была другая, совсем другая, не такая как мама. Она была, конечно, красивая, но какой-то другой холодной красотой. Она была городская женщина и совсем не вписывалась в деревню со своими нарядами, каблуками, перчатками, сумочками и зонтиками.
А еще она до смерти боялась всяких змей и пауков. После первого знакомства с Васелиной она спросила девочку, «Ну как, я нравлюсь тебе? Поживем-увидим», – спокойно сказала Васелина. Девочка ответила правду, а что, она должна была кинуться на шею к незнакомой тете? Но Жанне не понравился такой ответ, она не взлюбила падчерицу с того самого момента. «Васька, чтобы завтра за домом не было твоих гадов! В огород спокойно не пройти, высовываются и шипят. Это где видано, – развела змей, – у нормальных девочек должны быть котята, а не эта гадость!» Уже через неделю кричала на девочку Жанна.
Конечно, Васелина не реагировала, ведь мама так научила дочку не отвечать, когда ее будут звать Васей. «Ты что, меня не слышишь?» – кричала мачеха и топала ногами. «Слышу, но я не Вася, у меня другое имя. Если вам нужен Вася, родите себе мальчика и называйте Васей, а я девочка и зовут меня Васелина», – отвечала малышка. Конечно, при отце Жанна была кратка и нежна, как овечка. Она откровенно яблничала на Васелину и рассказывала все, как ей было удобно. «Представляешь», – говорила она, – «так и сказала мне, роди своего ребенка и тогда приказывай». «Совсем не хочет помогать». «Нет, ну я понимаю, что я ей не родня, но она совсем не идет на контакт», – жаловалась Жанна отцу девочки, который был теперь ее мужем.
А какой тут может быть контакт, если с того случая она специально называла девочку Васей или Васькой? В отсутствие папы, разумеется. Жанна настояла, чтобы Васелина избавилась от своих питомцев. «Ну правда, дочка, ты должна понять. Жанна человек городской, она не привыкла к таким животным. Она же старше тебя, ты должна уважать ее». «Да и то верно. Ну что это за домашние любимцы? Хочешь, я тебе котенка подарю?» – говорил папа. «Не надо», – отвечала Васелина. Конечно, она никуда не выбросила жаву Дусю и ужа Митяя, она просто перенесла их к себе в комнату. Жанна принципиально туда не заходила даже. Васелина решила, что там они будут в безопасности. Учеба в школе давалась Васелине с трудом. Не потому, что она была глупая, просто целый день она думала только о том, чтобы Жанна не нашла в ее комнате Дусю и Митяя.
Они хоть и стояли под кроватью в своих аквариумах, но все-таки мало ли что. К тому же Жанна, как назло, однажды пришла в школу якобы встречать Васелину Суроков и при всех несколько раз назвала ее Васей. С той поры все стали дразнить девочку Васькой, она уж и не знала, как отбиваться. Пробовала и по маминому совету не отзываться, но, к сожалению, это плохо помогало. Она даже драться пробовала. Так прошел год, Васелина и представить не могла, как она будет жить дальше. Жанна насела на нее по всем фронтам. Девочка должна была и по дому прибирать, и воду носить, и в огороде пропалывать, а кроме того мыть посуду и подметать двор. Мачеха есть мачеха, что тут скажешь.
И как-то раз к Жанне приехали ее подруги или родственницы. Она думала, что Васелина нет дома и живо веселилась с ними в большой комнате. «А что ты не родишь своего спиногрызика? Чего возишься с чужой девчонкой?» – спросила одна из подруг. «Ой, признаться, давно бы родила, но представить не могу, что я буду делать с ребенком тут в деревне. Переезжать в город муж принципиально не хочет. Вот представляете, рожу, а эта дрянь малолетняя возьмет и торкнет в него чем-то. Нет, я этого не переживу», – говорила Жанна. Васелина едва сдерживалась, чтобы не выбежать из комнаты и не закричать, что она никакая не дрянь, и ничего торкать в детей ей даже в голову бы не пришло.
Да отрави ее и дело с концом, кто тут в деревне будет разбираться. Сожрала гадость какую-нибудь, может, нашла случайно. Подсыпь ей яду крысинного и все дела. «Правда, нафига тебе чужой ребенок? Пора своих заводить», – советовали подруги. Васелина и обомлела. Слово в слово она все рассказала вечером папе. Признаться ему и самому уже надоела Жанна с ее городскими замашками. Не понимали они друг друга, да и понимать уж не очень хотелось. Она совсем не была похожа на маму Васелина, которую папа по-прежнему вспоминал и даже любил.
Вот он и сговорился с дочкой подыграть ей. Конечно, ждать, когда Жанну ей яд подсыпать никто не стал, просто Васелина притворилась, что ей плохо и сделала вид, что к вечеру умерла. Жанна чуть не прыгала от радости, видно было, как ей трудно сдерживать свою радость. Еще бы, все само собой решилось и делать ничего не надо. И вправду никто ничего проверять не стал, купили гроб, уложили и понесли на кладбище. Все подходят, плачут, прощаются. Настала очередь и Жанны. Не могла же она отказаться.
Пришлось играть роль скорбящей мачехи. Наклонилась она над гробом, а Васелина возьми да и открой глаза, и из-под покрывала, как вытащит своего ужа Митьку, да как сунет ей в рожу мачехе, а уж не понял ничего, взял да и вцепился в щеку. Тут уж Васелина не могла сдержаться от смеха. Веселые вышли похороны, покойница смеялась громче всех, а вместе с ней и отец, увидев искаженное страхом лицо жены, да и все, кто был, тоже смеялись над Жанной, как она бежала со змеей на морде.
Ужа Митяя потом нашли аж в километре от кладбища. Васелина, когда выросла, стала ветеринаром. Жанну они больше никогда не видели, а папа больше не пытался приводить в дом новых мам для дочери. Мама у нее всегда была одна, хоть и умерла слишком рано. Вот такая история.