Раздался звонок в домофон. Это был курьер с официальными документами из банка. Она подписала их, получила конверт. Вскрыв его, она увидела новые пластиковые карты и чековую книжку, уже на ее имя. Ее имя. Марина Игоревна. Теперь это звучало не как отчество, а как титул. Титул женщины, вернувшей себе свою жизнь.
Она перевела деньги за квартиру, оплатила счета. Все это она делала и раньше, но теперь это было иначе. Теперь это были ее деньги. Заработанные ее трудом, ее умом, ее терпением.
Позвонил Артем. Они обсудили детали предстоящей сделки. Его тон был уважительным, деловым. Он советовался с ней, прислушивался к ее мнению. Она чувствовала, как к ней возвращается не только финансовая, но и профессиональная уверенность.
Днем она позволила себе маленькую роскошь — пошла в салон красоты. Сделала стрижку. Волосы, давно не знавшие рук хорошего мастера, снова заиграли, уложенные в элегантную, современную прическу. Она не стала закрашивать седину. Пусть остается. Это ее история. Ее прожитые годы.
Вечером она надела свой новый костюм и поехала в ресторан. Она заказала свое любимое блюдо, которое он терпеть не мог, и бокал хорошего красного вина. Она сидела у окна, смотрела на вечерний город и не чувствовала себя одинокой. Она чувствовала себя свободной. Свободной выбирать, что есть, что пить, с кем общаться и как жить.
Когда она вернулась домой, на ее телефоне горел индикатор пропущенного вызова. Снова он. С того же номера. Она стерла уведомление. Потом открыла настройки и полностью заблокировала этот номер. Глава закрыта.
Она приняла душ, надела свой самый мягкий халат и снова села в кресло у окна. Завтра ее ждала встреча с юристом, затем — с Артемом, а потом — просмотр квартиры, которую она присмотрела для себя. Небольшой, но светлой студии в новом районе. Начинать с чистого листа. В новом доме. С новой жизнью.
Она взяла книгу, которую давно хотела прочесть, но все не было времени. Или сил. Теперь и время, и силы были.
Перед сном она подошла к окну. Город затихал, но огни его горели ровно и спокойно. Как горел теперь и ее внутренний свет. Пройдя через огонь предательства и унижений, он не погас. Он закалился и стал только ярче.
Она выключила свет в гостиной и прошла в спальню. Ее спальню. Ложась в постель, она потянулась к своему краю. Вся кровать теперь была ее. И впервые за долгие-долгие годы, засыпая, она почувствовала не пустоту, а тихую, спокойную радость. Радость от того, что все только начинается. И это начало было всецело ее.
