— Аля… — Он вдруг позвал её по имени. И это прозвучало совсем не так, как в первый раз. Не фамильярно, а как-то тепло и очень по-дружески. — Присядьте на минутку.
Она опустилась на краешек стула.
— Я спасатель, и по работе каждый день вижу людей, которые в беде, — сказал Сергей, глядя ей прямо в глаза. — Я знаю, как они выглядят. Делают вид, что всё в порядке, машут руками, улыбаются, а сами уже ушли под воду. И сил крикнуть нет. Так и вы. Вы тоже тонете.
У нее перехватило дыхание. Никто за последние месяцы не сказал ей ничего подобного. Ни свекровь с её тихим сочувствием, ни подруга с её деловыми советами.
— Я не…
— Да, тонете, не спорьте. Что у вас тряслось? И не говорите про больного мужа, дело ведь не в этом.
В этот момент Аля, к своему собственному ужасу, вдруг закрыла лицо руками и расплакалась. Плечи задрожали. Весь этот страх, эта ложь, эта рыжая глина и смазанная черта — всё прорвалось наружу. Сергей молча дождался, пока первая волна истерики пройдет. Потом протянул ей стакан с водой.
— Расскажите.
И Алевтина выплеснула душу практически первому встречному, пациенту, с которым её ничто не должно было связывать, кроме его медицинской карты и листка предписаний. Про Кирилла, мел, камеру и то, как муж встает и уходит.
— Я не знаю, что делать, я боюсь, — закончила она. — Может, у меня и психическое расстройство, а я его просто не вижу.
Лицо Сергея стало жестким, скулы напряглись.
— Ну, во-первых, вы не сумасшедшая, — сказал он, — а во-вторых, я могу вам помочь.
— Как? Вы же…
— Рука — это не голова, она-то у меня работает. Нужны факты и, по возможности, союзники.
В этот момент дверь палаты приоткрылась, и в нее заглянул крепкий пожилой мужчина с седыми усами и ясными цепкими глазами.
— Ну, герой, принимай гостей, — бодро пробасил он, входя с огромным пакетом фруктов. — Алиночка моя тебе тут персиков передала, и поклон до земли.
— Геннадий Викторович, — улыбнулся Сергей, — проходите, знакомьтесь, это Алевтина Григорьевна, медсестра, а это дедушка той самой девушки, которую я… ну, в общем, из-за которой я тут.
— Очень приятно. — Геннадий Викторович цепко пожал Але руку. — Так это вы нашего героя на ноги ставите, спасибо вам. А он-то в драку полез, трое на одного. Ну ничего, я этих сопляков найду, участковый бывшим не бывает.
— Вы с полицией? — с надеждой спросила Аля.
— На пенсии, на пенсии. Сейчас у меня собаководство, питомник, но хватка… — он сжал свой кулак, — еще осталась.
Он посмотрел на неё, потом на Сергея.
— Так, а чего это у нас ангел-хранитель такой заплаканный, а? Сереж, обидел, что ли?
— Да нет, что вы, — поспешила сказать Алевтина.
— Геннадий Викторович, тут дело похуже уличной драки, — серьезно сказал Сергей, — и Але нужна помощь.
Она колебалась, но взгляд Сергея придал ей уверенности, и она рассказала всё снова, только уже кратко и четко, в основном про мужа-симулянта. Геннадий Викторович слушал, и его добродушное лицо стало каменным.
— Афера, значит, — вынес он вердикт. — Подлец, а. Ну что ж, подключим-ка старые связи. Фамилия мужа, адрес, где лежит, в какой клинике.
Аля дала всю информацию.
— Хорошо, — кивнул пожилой мужчина. — Постараюсь завтра к вечеру что-нибудь отыскать. А вы, говорите, сын у вас, девять лет?
— Да, Кирилл.
— Мальчишке нужен друг, настоящий, который врать не умеет. У меня тут как раз помет немецкой овчарки, щенки, ух, огонь. Приезжайте с сыном, а? Выберите себе защитника. Это будет подарок за Сергея и за вас. Мне кажется, вам охранник не помешает.
На губах Алевтины заиграла милая улыбка. Но самое интересное ждало её, когда она пришла домой и рассказала сыну о запланированном подарке.
— Собаку?! — Кирюша, который до этого с тоской ковырял вилкой кашу, подскочил на стуле. — Настоящую овчарку?
Глаза его сияли. Впервые за три месяца Аля увидела в них не тревогу, а чистый детский восторг.
— Да тише ты, а! — раздался раздраженный голос мужа из спальни. — Что за ура? Аля, в чем дело?
Она вошла в комнату. Толя лежал, как всегда, бледный и страдающий.
— О чем вы там? Какая собака?
— Я хочу взять Кириллу щенка, — ровно сказала Алевтина.
— С ума зашла? — брови мужа сошлись на переносице. — В квартире? Собаку? Ты в своем уме? Шерсть, грязь, лай. А кто с ней гулять будет? Я, что ли? — Он саркастически постучал по своим неподвижным ногам.
— Я, — голос Али был стальным. — И Кирилл. Ему друг нужен. И защитник.
— Защитник! — Толик нервно рассмеялся. — От кого? От микробов? Нет, я против.
— А я за.
Аля повернулась и вышла. Она уже не боялась его раздражения. И в следующий выходной вместе с Кириллом поехала в питомник. Это было довольно чистое и ухоженное место за городом. Геннадий Викторович встретил их в рабочем комбинезоне…
