Выражение лица Светы изменилось.
— Что?
— Мы приехали на свадьбу. На свадьбу, за которую мы полностью заплатили. И Анна сказала нам, что нам не рады, что это её день и мы должны уйти. Свадебный распорядитель выпроводил нас через боковой вход, чтобы мы не мешали другим гостям.
Рот Светы открылся, потом закрылся.
— Она не сказала эту часть… Не удивлена. Но зачем ей это делать?
Я пожала плечами — в этом движении прозвучали годы накопленной обиды.
— Вам придётся спросить у неё. Но это не было недоразумением. Всё было предельно ясно.
Света откинулась на спинку кресла.
— А поставщики?
— Наши имена были указаны в договорах, — сказал Виктор. — Мы внесли депозиты. Большинство окончательных платежей ещё не были произведены. Когда нам сказали, что нам не рады на мероприятии, которое мы финансировали, мы сделали всё, что могли по закону: аннулировали свои обязательства.
— О… — Света на мгновение замолчала. — Она совсем не так это описывала.
— Уверена, что не так.
Света посмотрела на меня новыми глазами.
— Я всегда думала, что вы… ну, не знаю… слишком опекаете Анну. Что вам трудно её отпустить. — Она покачала головой. — Но это совсем другое.
— Да, это так.
После того как Света ушла, пообещав скоро позвонить, мы с Виктором молча закончили собирать вещи. Но это не было тяжёлое молчание, как несколько дней назад. Оно было задумчивым, неотягощённым. Кто-то наконец услышал нашу точку зрения. Кто-то наконец увидел.
Озеро было прекрасно поздней весной. В воде отражалось чистое голубое небо, а окружающие сосны наполняли воздух своим чистым резким ароматом. Наш домик был небольшим, но удобным. Гостиная с каменным камином, крошечная кухня, одна спальня и крыльцо с видом на воду.
Мы приехали в пятницу днём и провели вечер на крыльце, наблюдая, как закат окрашивает озеро в оранжево-розовые оттенки. Говорили обо всём, кроме Анны: о книгах, которые хотели бы прочитать; о местах, которые мы могли бы посетить; о проектах по дому. Словно заново открыли друг друга после долгого отсутствия.
В субботу утром Виктор отправился на рыбалку, а я прогулялась до небольшого городка неподалёку. Пекарня всё ещё была там, и в ней по-прежнему готовили булочки с корицей, которые мы так любили. Книжный магазин сменил владельца, но остался очаровательным и хорошо укомплектованным. Я купила роман, который давно собиралась прочитать, и краеведческую книгу об озёрном крае.
В магазине я столкнулась с Игорем Петровым, старым знакомым, который владел домиком через два дома от нашего.
— Маргарита Волкова! Сто лет вас не видел. Как поживает Виктор на пенсии?
Мы легко болтали о погоде и состоянии озера, пока он не упомянул:
— Кстати, недавно столкнулся с бывшим коллегой вашего зятя. Тимур Соколов работал в банке, верно?
Мой интерес обострился.
— Да, именно так.
Выражение лица Игоря неуловимо изменилось.
— Жаль, что так получилось с банком. Неприятно видеть, как молодой человек оказывается втянутым в подобное.
— Простите? — я напряглась.
Игорь выглядел смущенным.
— Я полагал, что вы знаете о нарушениях… Всё было очень тихо. Но Алексей, он в их команде по соблюдению нормативных требований, сказал, что Тимура уволили около трех месяцев назад. Что-то насчет неправильного обращения с клиентскими средствами.
Мои мысли заметались. Тимур потерял работу три месяца назад? Но Анна упоминала о его работе в банке всего несколько недель назад, говоря о повышении, которого он ожидал!
— Наверное, здесь какая-то путаница, — осторожно сказала я. — Тимур всё еще работает в банке. Насколько я знаю.
Игорь сразу же пошел на попятную.
— Возможно, вы правы. Алексей мог говорить о ком-то другом. Воспоминания уже не те…
Он быстро сменил тему, но зерно сомнения было посеяно. Когда я вернулась в домик, то застала Виктора за чисткой рыбы у озера.
— Доброе утро! — сказал он, заметив мое выражение лица. — Интересно…
Я пересказала свой разговор с Игорем. Руки Виктора замерли.
— Это многое объясняет. Внезапное изменение свадебных планов, спешка, необходимость того, чтобы мы просто заплатили и не задавали вопросов…
— Думаешь, Тимур потерял работу, и нам не сказали?
— Думаю, это стоит выяснить.
В тот вечер, пока Виктор готовил ужин, я сделала то, чего никогда раньше не делала: искала информацию о Тимуре в интернете, не ограничиваясь беглым взглядом на его социальные сети, когда Анна только начала с ним встречаться. В его профиле на сайте по-прежнему значился «Банк», но его страница в Фейсбуке демонстрировала тщательно подобранные снимки успеха: деловые обеды, игры в гольф, новые часы. Ничто не указывало на проблемы.
Но когда я копнула глубже и поискала новости о банке, то обнаружила небольшую заметку трехмесячной давности: «Газпромбанк объявляет о внутренней реструктуризации». Никакой конкретики, никаких имен. Но время совпадало с историей Игоря.
Далее я искала родителей Тимура. Семья Соколовых. Старые деньги, как говорила Анна. Отец Тимура, Олег Соколов, был отставным инвестиционным банкиром. Его мать, Ирина, занималась благотворительностью. Их дом в престижном районе оценивался почти в 2 миллиона долларов. На первый взгляд всё выглядело идеально…
